Меня ты спросишь, чем я так убита.
Тебе ответит саркастическая злость.
Ты не поймёшь, что за сарказмом скрыто.
За каждой самой страшной из потерь
Скрываются надежды, слёзы, страхи.
И потому как хочешь: верь, не верь,
Но не от сердца шлю тебя я нахер.
Там, в глубине, под океаном слёз,
В осколках счастья хорошо разбитого,
Валялись чувства, взятые всерьёз.
Живые в прошлом, но сейчас убитые.
И сверху них, за древностями лет,
Пренебрегая смыслом и словами,
Произрастает памяти Ковчег,
Сложившись мятыми, пустыми островами.
Взойдя на них, не слышишь ничего.
Но стоит постоять немного дольше,
Как шёпотом в степи несётся то,
С чего ночами мне намного горше.
Ты - милый гость, и на твоих правах
Уйти в любой момент, захлопнув звонко.
А я... Я - навсегда на островах.
Я пленница сознания. И только.
Мне не сбежать, и мне не заглушить
Осточертевший шёпот вечерами.
И даже если болью затушить -
Не гаснет вечный свет над островами.
Летят минуты, месяцы, часы.
Течёт слеза, и новыми слоями,
Поставив что-то, словно на весы,
Произрастает память островами.
И после слишком сложно различать,
Правдива ли улыбка счастья битого.
Меня не слушаешь. Мне незачем кричать.
Крик истинных страданий - вещь забытая.
С тех пор под каждым смехом у двери
Скрывается печаль в усталом взоре.
Давно влетели в клетки снегири -
Зима же продолжается на воле.
От холода внутри - остывший чай.
Остывший, даже если сотня цельсий.
Ведь ласковое слово невзначай
Согреет душу лучше всех суспензий.
Под каждым праздником таится мой побег
С реальности забесконечно хмурой.
И безразличие твоё - мой оберег,
На случай, если стану вдруг не-дурой.
Под каждой книгой, брошенным ключом,
Который привезла я из поездки,
Скрывается пустое НИ О ЧЁМ
Внутри меня, и голос мой предерзкий.
За каждым обещанием - расчёт,
Расчёт за каждым взглядом, жестом, ссорой.
Меня давно сгубило НИ О ЧЁМ,
Стерев с лица Земли немые стоны.
За каждым внеочередным прощай,
За каждым словом, делом или встречей
Стоит немое: лишь не обещай.
Не жди, прошу, не дожидайся встречи.
И потому случайно перегнув,
Превысив хрупкий мой лимит терпений,
В ответ ты получаешь только звук,
Наполненный подтекстом осуждений.
Под ним - гора несбывшихся надежд,
Немые просьбы, умершие взгляды.
Того и этого немного. И протест.
Протест души, которая заплатит
За глупость сердца и за сон ума,
Идиотизм мой покрывая плёнкой.
Я ко всему пришла одна, сама.
Ты ни при чём. И я за шестерёнкой
Шифрую душу новым языком,
Чтоб дешифратор - код из бесконечных.
Я оставляю чувства на потом,
Который не наступит. Как беспечно.
И только голая моя душа,
Как есть, без мишуры, с тоской во взгляде,
Идёт навылет, медленно шурша,
Частями за тебя своими платит.
Уже не злюсь, мне, честно, всё равно.
Злость выдохлась на третий год страданий.
Со стороны - как будто бы кино.
Любовь же не выносит оправданий.
Похоронив под чертежами курсачей
Свои обиды, чаянья и плёнки,
Я остаюсь решительно ничьёй,
И никому не нужной шестерёнкой.
Когда-то твой живейший механизм
Меня вертел, крутил там, как придётся.
Теперь - не теплится в детали жизнь.
Остановился орган. Он не бьётся.
И под стихами, в полной тишине,
Так глубоко, что и сама забуду,
Я погребаю веру в бытие
Простого и прекраснейшего чуда.
Я реалист, и минусов с лихой
В себе несёт отвратнейшее чувство.
Познав его, утратишь ты покой.
Мне до сих пор порой ужасно грустно.
Я не виню - здесь некого винить.
Лишь потому, что я одна осталась.
Предпочитаю изредка курить,
И списывать всё это на усталость.
Я никогда сама не подпишусь
На вот такой калейдоскоп событий.
Мне будет слишком плохо. Я смеюсь.
И в этой сфере хватит мне открытий.
Желаю я навечно устранить
Любые чувства, горе, даже радость.
Да, так. Мне будет проще позабыть.
Не колупать всё то, что там осталось.
Оно уйдёт, со временем стерев
И притупив мой гнев, как острых кромок
Притупит мелодичный перебег
Напильника. И пусть болит спросонок.