читать дальшеНо в этот раз не было ни криков, и крови, ни других трешовых проявлений моего подсознания.
Все было просто и логично даже после пробуждения, словно это был не сон, а часть не наступившего пока что будущего - настолько все было реально.
Начиналось все очень банально. К моменту событий, происходящих в моем сне, я закончила универ и устроилась на работу в своем городе. Туда, куда, собственно и собиралась - на приборостроительный завод.
И тут начинается самое интересное.
На моей памяти завод нашего города - добротное предприятие Росатома старой советской планировки. То есть это полный набор невысоких зданий с высокими потолками в комнатах и растительной лепниной на потолочных плинтусах. И даже не смотря на попытки руководства сделать евроремонт везде, вплоть до туалетов, все это не теряло своего совкового очарования.
Вместо привычной совковой архитектуры мне снились новенькие, современные панельные высотки, в которых, среди пластика и стекла, работали на благо страны, Росатома и вооружения, такие толпы народа, что подчас попасть в один из многочисленных сверкающих шлифованной сталью лифтов с огромными зеркалами внутри было практически невозможно.
Буфеты и кафетерии, отстроенные по европейским стандартам, узкие коридоры, евро окна и множество крошечных коробочек - рабочих мест бухгалтеров и экономистов - вот что представлял из себя один из старейших уральских заводов на Урале в моем гребанном сне.
И творилось на этом заводе какая-то откровенная херня.
Нет, это я не на счет ворованных денег гастрономического количества. И даже не на счет странных выплат рядовым рабочим, на которые они потом покупают себе джипы и квартиры в центре Челябинска - нет, вовсе нет! Все гораздо интереснее - это предприятие внезапно решило уподобиться компании «На Каждый День».
Ибо теперь некогда приборостроительный завод выпускал буквально ВСЕ.
И странность, не дававшая мне покоя, заключалась в том, что при этом завод НИЧЕГО не закупал в качестве сырья.
И канонично никто этого не замечал, и тыкать носом кого-либо в голые факты было бесполезно.
Но нет правил без исключений - еще двое знали эту маленькую странность: одна девушка, работающая вместе со мной и начальник моего отдела. И мы знали, что только мы замечаем это. За той лишь разницей, что женская часть осведомленных мечтала раскрыть эту загадку, в то время как мужская часть знала явно больше и очень не хотела раскрытия этой тайны.
Однако он нам не угрожал, не отговаривал нас и вообще лишь однажды сообщил свое нежелание нашего копания в этом деле.
Признаться, начальник был очень и очень симпатичный, по крайней мере мне так казалось. А еще мне казалось, что он заботится обо мне и что на самом деле ему очень хочется, чтобы секрет завода был раскрыт и уничтожен, но у него словно были связаны руки - и потому он молчал.
В конечном счете моей идеей фикс стало найти вход в тайный ангар, куда складировалась вся готовая продукция, откуда вытаскивалось все сырье и куда доступ был строго ограничен.
И в один прекрасный вечер мне удалось туда попасть. С боем.
Вместе со второй девушкой, тогда мне еще не знакомой, и с той, которая работала со мной мы успели вбежать в лифт, идущий к единственному входу склада, оказавшегося под землей. Бежали мы от моего начальника и от охраны, которые слишком поздно поняли наш замысел. В закрывающихся дверях лифта я услышала его крик:
- Ты все равно не сможешь это остановить! Оно погубит тебя... - и двери закрылись.
Кабина дернулась, и медленно начала опускаться в тьму шахты, таящей в себе самую страшную загадку нашего города.
Мы попали в обычный коридор, коих на заводе были тысячи. Те же лампы, тот же цвет стен... за небольшой только разницей: из-за подземного расположения температура была, мягко говоря, минусовая. Как в холодильнике морга.
А потом все происходило со скоростью света.
Вот мы бежим по коридору. А вот уже вышли на поверхность и поняли, де все это время находился склад.
Теперь мы внутри склада. Здесь куча стеллажей с едой, одеждой - со всем, что выпускалось из ниоткуда. Я иду поверху. Мне так комфортнее.
Вот мы натыкаемся на чипсы и даже пробуем их - настолько обольстительно они выглядят. Вот я ору на своих спутниц, ибо рассудок покинул их - и они бездумно продолжили поглощать проклятые чипсы. Я смогла докричаться до их разума, но теперь мои самые худшие опасения подтвердились - в еде находится какая-то отупляющая отрава. Так вот почему никто не верил, что здесь что-то не ладно. Но это не объясняет, почему на меня эта дрянь не действует. Возможно, дело в дозах. Или необходимо ежедневно потреблять это, чтобы не понижать концентрацию наркотика в организме.
Однако некогда размышлять на отвлеченные темы - мы вынуждены идти дальше.
Атмосфера недружелюбная до нельзя. Воздух тяжелый и плотный, на меня словно давит чужая воля, отбивая желание идти дальше. Двигаться тяжело, думать практически невозможно. Но я иду.
И я вижу ЭТО.
В самом центре склада, бесконечно расходящегося вокруг, в комнате, обустроенной наподобие обычной квартиры, на диване среди подушек и одеял лежит ОНО.
В виде маленького ребенка.
Но это гораздо страшнее дьявола.
Я не знаю, откуда оно взялось.
Но точно знаю, что оно практически беспомощно. И что ему необходимы люди. Паразит со слабым телом, но невероятной силой разума.
То, что должно умереть.
И я нахожу то, что держит этот склад в виде здания, абсолютно нереального с точки зрения сопромата. Какая-то дрянь, собранная ЭТИМ с помощью чужих человеческих рук.
Страшное дитя бьётся в истерике - оно не в силах управлять мной. И это его откровенно бесит. И оно беспомощно извивается, глядя на то, как я голыми руками разрушаю работу всей его жизни - странный предмет порабощения человеческой воли.
И все начинает падать. В никуда. И я снова пытаюсь сбежать.
И сбегаю. Мы все сбегаем. И на крики новенькой я ору, что ОНО должно умереть. И что ребенок - это лишь оболочка, что это не правда.
Но она мне не верит.
Спасаемся лишь мы двое.
Третья забирает жуткое дитя с собой, чтобы быть марионеткой его разума.
Мы встречаемся вновь, когда ребенок уже в состоянии ходить.
ОНО смотрит на меня с ненавистью. ОНО бы убило меня, если бы рядом не стоял ОН.
Который старше. Сильнее. И гораздо опаснее крошечного древнего демона, затерявшегося в мире людей.
Алос улыбается, поворачиваюсь к нему спиной. ОНО теперь просто ребенок. Который все понимает, но никогда не заговорит. Не сможет писать, читать и считать. Ему диагностируют аутизм, не зная, что это всего лишь печать повелителя тьмы.
Которая прячет воспоминания всех о странном складе, о неком взрыве и о том, что наш завод когда-то выпускал не только детали из металла. Печать прячет враждебную силу в бестолковую оболочку, заставляя ту страдать вечно от беспомощности. Печать скрывает несколько лет жизни всего мира и память всех, кроме меня, Алоса и ЕГО.
Дитя спотыкается, падает и плачет. Ничего не подозревающая мать подбегает к нему, укачивая в попытке успокоить. Алос невесомо касается моего плеча, и мы уходим.
Мир продолжает катиться ко всем чертям.
И если наступит апокалипсис, и все мои сны станут явью, не позавидую я тем, кто случайно окажется рядом со мной. Ибо столько всякого придёт по мою душу...